«Геймер»: Рецензия Киноафиши

«Геймера» можно смело квалифицировать как фильм упущенных возможностей и неоправдавшихся надежд. Бросив в свою монтажную мясорубку крайне интересную идею о компьютерной игре живыми людьми и полном физиологическом сращении реального мира с виртуальным, Марк Невелдайн и Брайан Тейлор размололи ее, с одной стороны, неукротимыми жерновами трэша, а с другой – тяжелым молотом примитивной драматургии, простой как мычание и понятной с полуслова. К тому же речь на экране и впрямь состоит не столько из слов, сколько из полуслов, а также из двух- и трехэтажных злокачественных языковых новообразований: Невелдайн и Тейлор непрерывно упиваются конструкциями вроде Sissypuss, Kumdumpstaz и т. п. Несмотря на актуальность идеологии (недаром почти одновременно с «Геймером» в прокат выходят «Суррогаты» на близкородственную тему) и на то, что технологически «Геймер» суперсовременен (не только в смысле технологий, фигурирующих внутри кадра, но и в смысле операторской работы и монтажа), опус этот, в сущности, изготовлен по тому же самому канону, по какому во второй половине 80-х делались фантастические боевики с Арнольдом Шварценеггером: «Бегущий человек» Пола Майкла Глейзера и «Вспомнить всё» Пауля Верхувена. Джерард Батлер совершает те же геракловы подвиги, что и Шварценеггер, – возвращая людям индивидуальность и освобождая их от тоталитарного будущего. При этом «Бегущий человек», например, выгодно отличается от «Геймера» не только отсутствием безумного трэш-твою-матерного задора, но и большей сдержанностью пафоса.

Собственно, самое интересное в новой молотобойне Невелдайна и Тейлора – как раз начало, гипнотически вторгающееся во все доли и полушария под звуки Sweet Dreams (причем, что характерно, в исполнении Мэрилина Мэнсона). Вживление наноклеток в кору головного мозга и следующее за этим тотальное соитие онлайна с оффлайном должны, по мысли авторов и персонажей, «вывести геймерство на новый уровень щекочущей нервы неумеренности». «Щекочущая нервы неумеренность» – это уже практически маркиз де Сад, по крайней мере тот пласт европейского сознания, который обильно полит слезами несчастной Жюстины и благодатно удобрен речами и прочими текучими субстанциями либертенов. Более того, Невелдайн и Тейлор отыскали прекрасный образ для иллюстрации своей идеи: потный гигантский толстяк, похотливый, пресыщенный и непрерывно жрущий, который прикован к креслу последней стадией ожирения и способен лишь передвигать других людей при помощи нанотехнологий, – превосходная метафора современного общества потребления. Однако авторы запредельных «Адреналинов» не удовольствовались «простым» радикализмом социальной критики и радикализмом изображения: по зрительским рецепторам ударила столь тяжелая артиллерия из китча и трэша, что весь сарказм замысла утонул в крупных планах задниц, моче, залитой в бензобак, и бесконечном мясе старого доброго ультранасилия. С другой стороны, подвиги супергероя показаны без всякой иронии, без всякой «задней мысли» и «двойного дна», а финал демонстрирует такое слепое и примитивное следование самым наивным и банальным образцам, что диву даешься: в какое из своих любимых мест парни засунули собственную нестандартность и бескомпромиссность? Впрочем, это риторический вопрос.

Vlad Dracula