«Миссия Невыполнима: Протокол Фантом»: Рецензия Киноафиши

Третья часть бесконечной истории про то, как даже самая невыполнимая миссия бывает – усилиями Тома Круза – все-таки выполнима, была, помнится, довольно густо заряжена гуманизмом и любовью к семейному очагу. Джеффри Абрамс, конечно, заставлял неуловимо-непотопляемого Итана Ханта бегать по стенам Ватикана и по-спайдерменски раскачиваться между шанхайских небоскребов, но в то же время регулярно не забывал навернуть сострадательную слезу на благодарный зрительский глаз. Брэд Бёрд, режиссер умеренно неблагополучной «Суперсемейки» и блистательного «Рататуя», дебютировавший четвертой частью «Миссия: невыполнима» в игровом кино, прекрасно обошелся без всяких слез, семейных очагов и гуманизмов. Шанхайские небоскребы сменились на дубайские, Ватикан – на Кремль, а игры с сострадательностью превратились в игры с боязнью высоты. Тем, кому тревожно лазать без страховки по внешнему периметру здания на высоте восемьдесят шестого или сто двадцать третьего этажа, фильм к просмотру не рекомендуется: достаточно велик шанс запросто лишиться чувств на почве головокружения и неукротимого ужаса. Остальным можно смело брать большое ведерко попкорна (кино идет больше двух часов) и усаживаться поудобнее: риск отдать ведерку его уже переваренное содержимое для них минимален.

Но то, что больше всего радует в новом витке выполнения невыполнимой миссии, – естественно, не дубайский городской альпинизм и уж тем более не будапештская боевая акробатика в прологе, а приключения Тома Круза и Саймона Пегга в Кремле. Круз с чудовищным накладным носом, Пегг, постоянно называющий кремлевского дежурного офицера рядовым, комические поиски документов, связанных с пусковыми кодами российских ракет, и, наконец, большой взрыв, раскатывающий главное сооружение нашей родины на атомы, – все это неоспоримо свидетельствует о том, как прекрасны извращения, когда в сознании убраны любого рода границы и запреты. Пусть прелесть содержания сверхчеловека Итана Ханта в московской тюрьме оценят местные заключенные, но прелесть передвижения его по Кремлю должно оценить население страны в полном составе. Это не считая множества приятных мелочей, таких, как табличка с названием московской улицы, где начертано «Обуха», или столичный телефон-автомат, к которому надо хорошенько приложиться кулаком, дабы он заработал.

Разумеется, на данном фоне рутинное спасение мира совершенно меркнет, а злодей, несколько уныло провозглашающий, что уничтожение цивилизации – «неприятный, но необходимый элемент эволюции» (слабые должны умереть, сильные – мутировать к лучшему), и вовсе теряется. Если вспомнить, какой изумительный злодейский образ отгрохал Филип Сеймур Хоффман в предыдущей серии, – можно сказать, альтернативы герою Тома Круза у Бёрда нет вообще. Не вполне понятно к тому же, почему человека, работавшего с атомными пусковыми кодами в России, зовут слегка не по-русски – Курт Хендрикс, но, с другой стороны, давать волю подобным недоумениям здесь как-то не очень уместно. Ведь когда ты бежишь из московской тюрьмы через взрывающийся к чертовой бабушке Кремль и оказываешься за окном дубайского небоскреба на уровне восемьдесят шестого или сто двадцать третьего этажа – это же так здорово. А логика пусть остается в учебнике с одноименным названием: там ей самое место.

Сергей Терновский