«Сумерки. Сага. Рассвет: Часть 2»: Рецензия Киноафиши
Многочасовая вамп-эпопея для девочек-подростков, содержание которой, если вычесть томительные долгие вздохи и акробатику, с лихвой уложилось бы в 30-минутную короткометражку, завершилась. Казалось бы, еще вчера, ну в крайнем случае позавчера, героиня Кристен Стюарт ходила в книжный магазин «Буревестник и кит» узнать, кто такой, говоря языком российских переводчиков, «хладный демон Апотамкин», – ан уже и свадьба с «хладным демоном», и ребеночек, и все укушены, и все счастливы. И вот уж Белла Лебядкина побеждает в армрестлинге крутых клыкастых мачо, и вокруг нее с дочерью образуется вампирский интернационал из 28 оппозиционно настроенных неумерших особей, и все вокруг тренируются, отлаживая производство галлюцинаций и удар электротоком, и героиня (опти)мистически констатирует: «Я никогда не чувствовала себя более живой. Я была рождена, чтобы стать вампиром. Все постепенно налаживалось». Под крыло счастливых родителей ребеночка стягиваются все недовольные владычеством гламурных итальянцев, каковые итальянцы до сих пор ходят в черных плащах с пряжками и на красной подкладке (с такой спорной дизайнерской стратегией нажить врагов в наше время очень несложно), причем ареал недовольства простирается на весьма обширные территории: помимо ирландцев, румын (куда же в этом деле без уроженцев Валахии?) и египтянина Амона, в освободительное ополчение записываются даже две полуголые амазонки, зачем-то позаимствованные из сериала «Зена – королева воинов». Именно бой амазонок – и примкнувших к ним волков, представляющих меховую часть подиума, – с итальянцами окончательно превращает историю из жизни североамериканских пригородных вампиров в размашистый гротеск, который передает скупой, но эффектный привет битвам при Хельмовой Пади и на Пеленнорской равнине, многочисленным сражениям за Нарнию и еще целому ряду аналогичных происшествий.
Впрочем, авторам заключительной части «Сумерек» удалось предельно гуманизировать рукопашный поединок между двумя дизайнерскими тенденциями, дабы и волки остались сыты, и вампиры целы. Все произносят пафосные спичи («Мы будем биться за вас», «Стая будет сражаться. Мы никогда не боялись вампиров»), мило шутят («Если мамочка разозлит, не нужно отрывать ей голову»), философствуют в меру своих весьма скромных способностей («Ты нашел любовь и заслужил счастье») и готовятся к сладчайшему финалу, за вычетом разве что одного японца, в воспитательных целях обработанного черным дымом: японец пребывает в шоке, и ему ни до чего. Попутно создатели второй серии «Рассвета» пускаются в исторические экскурсы, явно намереваясь перещеголять Тимура Бекмамбетова: в то время как у Бекмамбетова упыри воевали с Авраамом Линкольном в рамках Гражданской войны 1861–1865 годов, здесь они уже вместе с князем Олегом штурмуют Царьград (если это, конечно, вообще не шутка отечественного переводчика, ибо в романе Стефани Мейер ни о каких древнерусских проделках речи не идет). Зато и в романе, и в фильме, сделанных с одинаково торжественным простодушием, есть некий увлекательный реверанс в сторону высокой классики: и там и там фигурирует письмо, начертанное на обороте титульного листа «Венецианского купца». Если мы вспомним содержание этой шекспировской пьесы, где еврей-ростовщик (то есть, по всем понятиям, совершеннейший и отъявленнейший кровопийца) собирается срезать фунт мяса с благородного венецианского гражданина, то появление подобного листка в контексте вампирских родовых перипетий окажется до неприличия символичным. Впрочем, заплыв в литературную игру здесь предсказуемо одноразовый: целевая аудитория, то есть старшеклассницы, мечтающие о Роберте Паттинсоне, вряд ли сможет оценить такого рода смысловые ходы.
Сергей Терновский